Белая роза - Страница 61

– Сядь, а то упадешь. Одноглазый где?

– Отдыхает. Ему тяжело пришлось. То, что он там увидел, его чуть не доконало.

– Что именно?

– Не знаю. Я его только подстраховывал. И вытаскивал, прежде чем он там тоже не застрял. Одно знаю – без помощи нам Ворона не вытащить.

– Дерьмо, – произнес я. – Сраное, вонючее, говенное дерьмо. Гоблин, без Ворона нам не победить. У меня тоже не хватит сил. Половину тех документов я не переведу никогда.

– Даже с помощью Следопыта?

– Он читает на теллекурре. И все. Это и я могу, только хуже. А Ворон знал диалекты. Кое-что из переведенного им писалось именно на них. И еще – мы так и не знаем, что он делал тут. Зачем притворился мертвым и сбежал. От Душечки.

Может быть, я делал поспешные выводы. Со мной случается. Или поддался обычной человеческой слабости упрощения – вот вернется Ворон, и все встанет на свои места.

– Что же нам теперь делать? – спросил я вслух.

– Не знаю, Костоправ. – Гоблин встал. – Пусть Одноглазый очухается и расскажет, с чем мы столкнулись. Оттуда и начнем.

– Ладно.

Колдун вышел. Я лег и попытался заснуть.

Стоило мне отключиться, как ко мне приходил кошмар: тварь, барахтающаяся в оставшемся от Курганья болоте.

Глава 36. Трудные времена

Смотрелся Одноглазый жутко.

– Тяжело пришлось, – сказал он. – Давай карту. Костоправ. – Я повиновался. Колдун ткнул в карту пальцем. – Вот тут он застрял. Похоже, что он прошел путь до самой середины, по следу Боманца, а возвращаясь, вляпался.

– Как? Я вообще не понимаю, что там творится.

– Жаль, что тебе там не побывать. Царство жутких теней… Наверное, и к лучшему, что не для тебя это. Ты бы сунулся.

– Это шутка?

– Я хочу сказать, что ты слишком любишь совать нос куда не следует. Как старина Боманц. Нет. Стой. – Он помолчал секунду. – Костоправ, около тропы Боманца покоилась какая-то тварь, из прислужников Взятых. Колдун ей был не по зубам. Но Ворон-то дилетант. Думаю, мы с Гоблином и Молчуном едва справились бы с этой тварью, а мы поискуснее Ворона будем. Он недооценил опасность и переоценил себя. Когда он уходил, эта тварь заняла его место, и он остался там.

Я нахмурился, не совсем понимая. – Она использовала его, чтобы сохранить равновесие старых заклятий, – объяснил Одноглазый. – Ворон застрял в сети очень древнего колдовства. А она среди нас.

Сердце мое ушло в пятки. Почти отчаяние.

– Она вышла? И вы не знаете…

– Ничего. Карта ничего не показывает. Боманц не обращал внимания на лиходейскую мелочь. Дюжину он точно не отметил; может, их там несколько десятков. Судя по летописям, так и есть.

– Что он тебе сказал? Смогли вы с ним связаться?

– Нет. Он заметил нас, но он в колдовской яме. Я не мог связаться с ним, не угодив туда сам. Похоже, то, что вышло наружу, чуть больше того, кто остался, и я попробовал этим воспользоваться. После этого Гоблин меня и вытаскивал. Я ощутил дикий ужас Ворона – и не из-за того положения, в котором он оказался, это вызывало в нем только гнев. Думаю, он попался только потому, что слишком торопился и не обращал внимания на то, что творится вокруг. До меня дошло. Он был в центре – и дрался. Что находится в центре?

– Ты полагаешь, что тварь, которая выползла, могла попытаться открыть Великий курган?

– Могла попытаться это подстроить. Я попробовал родить идею.

– Может, доставить сюда Душечку? Она могла бы…

Одноглазый посмотрел на меня: «Не глупи». Правильно. В безмагии освободится не только Ворон.

– Тому типу очень понравится, – хихикнул Гоблин. – Очень.

– Мы тут ничего для Ворона сделать не сможем, – произнес Одноглазый. – Может, когда-нибудь найдется колдун, который на это способен. А пока… – Он пожал плечами. – Лучше организовать заговор молчания. Если об этом узнает Душечка, она может и позабыть о своей миссии.

– Согласен, – ответил я. – Но…

– Что «но»?

– Я вот думаю: Ворон и Душечка.., чего-то мы не понимаем. Ну, вы знаете его, да? Так почему он сбежал тайком и примчался сюда? Вроде бы чтобы обойти Госпожу и ее банду с тылу. Но почему он оставил Душечку в неведении? Понимаете, к чему я? Может, она не так и взволнуется, как мы думаем. Или по другой причине.

На лице Одноглазого отразилось сомнение. Гоблин кивнул. Следопыт, как всегда, ничего не понял.

– Что с телом? – спросил я.

– Сущее бремя, – ответил Одноглазый. – Я, конечно, не уверен, но, если мы потащим его на равнину, связь тела и души может порваться.

– Стой!

Я посмотрел на Кожуха. Тот глянул на меня. Вот и еще одна двойная связь.

У меня был один радикальный способ решить проблему с телом Ворона. И с его вывозом. Выдать его Госпоже. Это решит сразу несколько проблем. В том числе проблему той беглой твари и попытки Властелина освободиться. И может дать Душечке время, пока внимание Госпожи отвлечено.

Но что тогда станет с Вороном?

Он мог быть ключом к нашему успеху.., или провалу. Выдать или спасти. Сыграть в расчете на тот невероятный случай, что мы сможем заполучить его назад до того, как его знания смогут быть применены против нас. Опять сложности. Вечно сложности.

– Давайте попробуем еще раз, – предложил Гоблин. – Теперь я пойду вперед, а Одноглазый меня прикроет.

По кислой роже Одноглазого я понял, что этот спор у них уже возникал. Я не вмешивался. Они – знатоки, им и решать.

– Ну? – потребовал ответа Гоблин.

– Если ты думаешь, что тебе удастся…

– Думаю. И терять нам нечего. Может, следует посмотреть на всю проблему с новой точки зрения? Вдруг Одноглазый чего-то не заметил.